Коровин Иннокентий Александрович

Коровин Иннокентий Александрович

(1920-2012)

Иннокентий Александрович Коровин родился в Зее. Закончил зейскую школу. Поступил в Иркутский педагогический институт. Он – ветеран Великой Отечественной войны. В мирное время работал преподавателем, лектором, пропагандистом литературы и искусства, а также творчества писателей-деревенщиков и авторов книг о войне. Это был необычайно разносторонний и образованный человек, навсегда преданный городу, в котором родился.

Родился в Зее, в многодетной семье. Рано лишился отца, в числе семерых детей воспитывался матерью. Закончил Зейскую среднюю школу, поступил в Иркутский педагогический институт.

Ветеран Великой Отечественной войны. Лектор, пропагандист литературы и искусства, творчества писателей-деревенщиков, авторов книг о войне, участник литературных встреч в клубе «Родник», в школах г. Зеи.

Ценитель и собиратель произведений изобразительного искусства

С 1964 по 1977 г. работал директором Московской школы № 555, имеет звание «Отличник народного образования».

Преподаватель Полиграфического ремесленного училища № 25 г. Москвы.

Живя в Москве, Иннокентий Александрович Коровин ежегодно приезжал в родную Зею, встречался с местными книголюбами, школьниками, общественностью города.

Автор книги «История рода Коровиных», М., 1999

Это был высокий, красивый, прекрасно образованный, отлично владеющий французским и литературным русским, он прожил долгую и интересную жизнь – 92 года. Прошел войну, трудился секретарем советского Генконсульства в Румынии, преподавал литературу и эстетику в полиграфическом училище при издательстве «Правда», был директором одной из столичных школ и даже экскурсоводом в музее-заповеднике на Соловках и Кий-острове. Дружил с внуком художника Василия Поленова, скульпторами, архитекторами, артистами. Всю эту долгую жизнь он вёл дневники и собирал уникальные книги, музыкальные записи, картины, предметы антиквариата. В начале 2011 года Иннокентий Александрович вернулся из столицы в родную Зею и передал все местному музею…

— Выйдя на пенсию, я с огромным удовольствием с мая по октябрь работал экскурсоводом на Соловках. На экскурсии приезжали архитекторы, журналисты, писатели, телевизионщики, учёные. И это была не случайная аудитория, а весьма заинтересованная и понимающая, куда и зачем приехала, потом об экскурсиях писали в газетах и журналах. Молодой писатель Сергей Марков выразил желание побеседовать, и вечером мы встретились в моей келье, а позже он опубликовал рассказ «Надписи» в журнале «Юность», в 1984 году, в котором упомянул и о встрече со мной:

«Экскурсовода группы звали Иннокентий Коровин. Мы сидели у него в келье в противоположном турбазе кремлёвском крыле и пили чай. На подоконнике, на железной кровати, на столе и под столом — стопки книг, художественные и по истории, толстые журналы и брошюры. У дверей — рукомойник, рядом на гвоздике — вафельное полотенце, коричневый обмылок на фанерке. Обстановка и сама келья больше подходили бы семинаристу, чем вышедшему на пенсию директору московской школы. Сказали об этом Коровину, он улыбнулся.

— Да, может быть… Но я здесь живу по четыре-пять месяцев каждый год, начиная с 1979-го. А раньше со своими ребятами приезжал. Нравится.

Сергей Марков «И вся красота поднебесная»,

https://proza.ru/2014/04/17/1259

***

— Можно с уверенностью сказать, что главным в моей жизни была и остается любовь к книге, унаследованная, конечно, от мамы. Она наизусть знала ещё с гимназии русскую поэзию, свободно цитировала библию и русскую историю. Именно это толкнуло меня ещё в детстве собрать на сеновале маленькую библиотеку. Сколотил небольшую книжную полку, перенёс книги и до поздней осени выдавал их своим сверстникам. Но вот начались студенческие годы, а желание собирать библиотеку не угасло. Покупались разрозненные издания, тома дореволюционных изданий Писемского, Куприна, Чехова, Достоевского, Надсона и даже такая редкая книга «Об искусстве смотреть художество» (Санкт-Петербург, печатана в типографии Генерального штаба, 1827 год). Я полагаю, что эта книга могла принадлежать кому-то из декабристов…

Так спонтанно и хаотично комплектовалась моя библиотека. Появился и свой экслибрис. Аполлон на раскрытой книге — символ любви к книге и искусству, есть воспоминания о родном городе (мой родной дом с белыми ставнями, за ним высокие ели и, наконец, ветка клёна и стланикового кедра олицетворяют исполнение неисполнимого желания соединить Москву и родную Зею).

— Мне исполняется 90 лет, и закономерно, что хочется подвести некоторые итоги долгой жизни, например, распорядиться тем, что дороже для меня всех материальных благ — моей коллекцией, — написал в дарственном письме городу Иннокентий Коровин. — В музее я хочу воссоздать интерьер кабинета интеллигента середины прошлого века. Вся мебель подлинная: этот массивный дубовый стол, покрытый зелёным сукном — 19 век, старинные каминные часы, подсвечники, картины… Главное же богатство — стеллажи с книгами.

Я подсчитал, что если все полки можно было бы выстроить в один ряд, то их длина составила бы 54 метра. Двести томов собрания всемирной художественной литературы, многотомные издания русских и зарубежных писателей и поэтов, монографии об их жизни, книги по изобразительному искусству. Несколько десятков живописных и графических работ русских и советских художников, а также этюды, пейзажи, акварели, портреты, художественные альбомы репродукций Эрмитажа, Третьяковской галереи и других мировых музеев. Особую ценность представляют грамзаписи легенд мировой и российской оперной сцены, симфонической музыки, романсов… Я решил подарить эти вещи родному городу, полагая, что для моих земляков они станут важным культурным обретением в наше время.

Наталья Романова

https://blag.mk.ru/articles/2012/09/20/750912-dnevnik-zeyskogo-moskvicha-zaklyuchenie.html

В Зейском краеведческом музее была открыта выставка. Коллекция не сохранилась.

Иннокентий Александрович Коровин похоронен на Зейском городском кладбище.